I. Мусульмане спрашивают

 

Иногда мусульмане не задают вопросов о том или ином христианском учении, но, будучи движимы любопытством, спрашивают в целом: «В чем сущность христианства? Что в нем самое главное, и что отличает его от иных религий?». В этой главе мы попытаемся указать, в чем ислам видит сущность христианства, и в чем она заключается с позиции самих христиан.

 

II. Мусульманская точка зрения

 

Общие положения

 

1. В целом можно сказать, что мусульмане глубоко убеждены в том, что ислам является последней, наиболее совершенной и всеобъемлющей религией. Все остальные верования, прежде всего иудаизм и христианство, существовали до ислама, который их превзошел. Истинная религия – это ислам, и только мусульманин может спастись.

 

В то же время адепт ислама может оставаться довольно открытым по отношению к определенным религиозным ценностям, которые он встречает в жизни христиан. Однако он искренне удивляется тому, что люди, встретившие на своем пути истинную веру и, более того, изучавшие ее, остаются христианами и не используют возможность воплощения своих упований в исламе – совершенной религии. Мусульманин полагает, что причиной этого служит эмоциональная, нелогичная привязанность к «западной» религии и культуре, не дающая христианам быть открытыми к восприятию ислама. А есть ли какие-то иные мотивы?

 

2. Другие мусульмане предлагают более подробные объяснения. Религией Иисуса был якобы ислам, то есть весть о Едином Боге и призыв служить только Ему. Но христиане весьма рано исказили эту весть, в чем особенно виноват апостол Павел. Некоторые считают главной причиной произошедшего союз Церкви с государственной властью во времена Константина Великого. Как бы то ни было, евангелие Иисуса было «искажено» христианами.(68)

 

3. Однако часть мусульман полагает, что выработанное библейской экзегезой понимание исторического Иисуса и его благой вести может быть полезным и для них. Но при этом они отрицают центральные догматы христианской веры, так как те якобы неправильно интерпретируют изначальное благовестие Иисуса. Результатом этой переинтерпретации или «фальсификации» (tahrоf) являются четыре Евангелия сегодняшнего Нового Завета.

 

4. Интересная, пусть и абсолютно субъективная точка зрения было предложена египетским медиком, литератором и религиозным мыслителем Камилем Хусейном.(69) Согласно ему, всякий живущий в страхе Божием, есть ученик пророка Моисея, каждый любящий Бога – ученик Иисуса, а всякий надеющийся на рай – ученик Мухаммеда. Подобным образом он объясняет суть христианства: «Оно является глубокой верой в то, что слышимый нами призыв творить добро исходит от любви Божией, которая заповедует нам любить всех, кого любит Творец, и всячески избегать того, что ранит других, ведь Бог любит всех людей без различия. Мы не можем любить Бога, если наносим вред Его друзьям – людям».(70)

 

5. Итак, в наши дни среди мусульман можно встретить две противоположные оценки христианства:

 

а) Позитивная. Христианство - это «религия книги». Оно, подобно иудаизму и исламу, восходит к Аврааму. Христианство является богооткровенной (т.е. «неземной», божественной) религией. При этом христиане находятся ближе всех к мусульманам, так как не относятся к ним враждебно (Сура 5, 82). Они верующие, а все верующие – братья (Сура 49, 10). Они монотеисты и молятся единому Богу. Христиане осознают ответственность за благополучие человеческого рода; вера во Христа требует от своих приверженцев любить бедных.

 

b) Негативная. Христиане – неверные (kuffвr) и политеисты (mushrikыn). Они поклоняются человеку Иисусу и делают его Богом. Они верят в трех богов (помимо Аллаха, в Марию и Иисуса). Их вера очень запутанная, тогда как ислам прост. Их Писание, Евангелие, «изменено» и «сфальсифицировано» и более не соответствует своему изначальному тексту. Их вера превзойдена исламом. Церковь подавляла свободу мысли и осуждала науку, как это было в случае с Галилео Галилеем (1564-1642). Христиане отвергают ислам с его радикальной верой в единство Божие и исповеданием Мухаммеда последним пророком. Они совершают молитву, не следуя правилам, и не постятся. Их вера однобока, требует неестественного поведения, например безбрачия, относится с презрением к плоти и одержима идеей вездесущия греха.

 

Отдельные положения

 

1. В Коране мы встречаем две отличающихся друг от друга позиции. Первая хвалит христианство, в то время как вторая относится к нему враждебно. Обе тенденции имеют место в мире ислама, как в прошлом, так и в настоящем.

 

a) Позитивная тенденция. С ней мы прежде всего встречаемся в искреннем восхищении, теми, кто дорог христианскому сердцу: Иисусом, его матерью Марией, апостолами, Иоанном Крестителем, Захарией и другими. Это отношение распространяется и на Евангелие, которое понимается как книга, ниспосланная Иисусу свыше. Правда, ислам уважает лишь «изначальный», «неискаженный» текст Евангелия. По свидетельству Корана во времена пророка были христиане, близкие к исламу, а именно «близкие в любви…» (Сура 5, 82), «кроткие и смиренные» (Сура 3, 110.113.115; 4, 55; 5, 66), хотя, говоря о священниках и монахах, Коран сохраняет некую двусмысленность (Сура 5, 82; 24, 36-37; 57, 27; но затем 9, 31.34).

 

b) Негативная тенденция. Она главным образом затрагивает христианское учение о Боге и Иисусе. Христиане сделали Иисуса Богом и называют его Сыном Божиим (Сура 4, 71; 5, 17.72; 43, 59; 9, 30-31); они молятся трем богам (Сура 4, 171; 5, 73.116) и утверждают, что Иисус был распят (Сура 4, 156; ср. 3, 55). Кроме того, «они признали господами помимо Аллаха своих первосвященников и монахов» (9, 31). В религии своей они впадают в крайность (Сура 4, 171) и из-за различий в воззрениях на личность Иисуса (Сура 5, 14; 19, 37; ср. 2, 133.145; 3, 61) поделились на секты. Они настаивают на том, что только христиане могут попасть в рай (Сура 2, 111). Они называют себя друзьями Бога и Его детьми, но будут осуждены Всевышним за грехи (Сура 5, 18). Иудеи и христиане, то есть «люди Писания», «из зависти своей хотели бы отвратить вас от веры, когда вы уже приняли ее» (Сура 2, 109, ср. 3, 110); а монахи, так же как иудейские книжники, в нравственной распущенности «пожирают имущество людей» (Сура 9, 34).

 

Это неоднозначное понимание, несомненно, отражает противоречивое отношение христиан к Мухаммеду и Корану: некоторые из них принимали новую веру, а другие ей противились. Поэтому в Коране христиане иногда причисляются к привилегированной группе «людей книги», а иногда к проклятому числу неверных (kuffвr) и идолопоклонников (mushrikыn). Эта двусмысленность определила характер мусульманско-христианских отношений вплоть да наших дней. Поэтому способ восприятия христианства и христиан в качестве неверных или же «людей книги» и монотеистов, в значительной степени, зависит от того, является ли совместная жизнь христиан и мусульман мирной или конфликтной, как это было и во времена пророка.

 

2. Подобное двойственное отношение характерно для всей исламской традиции и богословия, хотя сами мусульмане, скорее, подчеркивают негативные высказывания Корана. Необходимо помнить об этом двойном наследии: с одной стороны, о традиционном осуждении христианских догматов и морали, что часто бывает связано с недовольством западным колониализмом и «развращенной» христианской цивилизацией, а с другой стороны, о содержащемся в Коране позитивном взгляде на учение Христа. Согласно ему, христианство есть одна из трех монотеистических, «небесных» религий, а христиане – братья и сестры по подлинной вере в Бога (Сура 49, 10, при условии, что христиане воспринимаются в качестве «верующих»).

 

Негативное видение в особенности подчеркивает три аспекта:

 

a) Христианство преувеличивает близость Творца и творения, говоря о взаимной любви между Богом «Отцом» и людьми – «Его детьми».

 

b) Христианство придает слишком большое значение духовной стороне человека. Оно проявляет интерес исключительно к жизни будущей, принося в жертву земное существование, а внимание к душе сопровождается пренебрежением ко всему телесному. Во главу угла ставится личность, общественное измерение жизни теряет свою значимость. Ислам же, напротив, обращен к человеку в его целостности.

 

c) И наконец, христианство недостаточно понимает трансцендентность Творца, исповедуя Иисуса Богом и человеком одновременно и, тем самым, делая смертных участниками божественной жизни.

 

III. Христианское понимание

 

В ходе дальнейшего рассуждения мы обратим внимание на два измерения христианства.

 

1. Христианство как путь любви

 

1. Последователи Христа впервые именуются «христианами» в Антиохии (современной Антакье на юго-востоке Турции) около 43 года по Рождестве Христовом. Так называли их язычники (Деян 11, 26). Быть христианином значит верить, что Иисус, пророк из Назарета, «который ходил, благотворя и исцеляя всех» (ср. Деян 10, 38), который умер на кресте и воскрес из мертвых, является Христом, Мессией, тем, кто пришел от Бога как полнота окончательного Откровения человечеству. Христиане стараются, по примеру и силой Иисуса, жить в согласии с волей Бога и служить ближним. Эта воля заключается в том, чтобы любить Бога и относиться с одинаковой любовью ко всем людям, которые призваны стать сынами Божиими. Христианин верует, что Иисус, умерший на кресте, воскрес из мертвых и приобщен к славе Бога, Отца Своего. Он жив и присутствует всегда и везде.

 

2. Иисус принес Откровение о том, что Бог – это Отец: Его Отец, Отец христиан и Отец всех людей (см. Ин 5, 18; 20, 17; Мф 6, 9). Воля Бога и Отца, заключается в том, чтобы все люди сознавали себя Его детьми. Выражая отношения Бога и людей с помощью представлений об отцовстве и сыновстве, Христос указывает на безусловную любовь Творца к своему творению.(71) Подобное видение ни в коем случае не предполагает физического истолкования этих образов.(72)

 

Так Иисус совершенно по-особому восстанавливает одно из важнейших учений Ветхого Завета (Торы): Бог любит Свой народ подлинной любовью, как мать любит дитя (Ам 3; Иез 16), как муж любит жену, даже если она не сохраняет ему верности (Ос 1 и 2; Иез 16), как жених любит невесту (Песнь Песней). Иисус открыл полноту и безусловность божественной любви к человеку, что совершенно выходило за рамки представлений о Боге в то время. Любовь Божия распространялась лишь на иудеев и даже только на праведников из числа евреев. Это учение исключало из Царства Божия не только не евреев, но и всех иудеев, бывших грешниками (среди которых, например, выделялись сборщики налогов – мытари), а также тех, кто страдал от заразных болезней, в частности, от проказы.

 

Иисус полностью перевернул это представление об отношениях Бога и человека. Он возвестил о том, что Бог обращается ко всем людям с одинаковой любовью. Бог, Отец всех людей, любит их без различия. Если и можно говорить об «особой» божественной любви, то она распространяется на тех, кого осуждает и исключает общество: явных грешников, приносящих покаяние, и язычников: «Мытари и блудницы вперед вас идут в Царство Божие» (Мф 21, 31; ср. Мф 8, 10; Лк 7, 9. 36-50).

 

Это объясняет, почему Иисус, в согласии с Откровением Бога как всеобщего и милосердного Отца, принимал всех, кто обращался к нему в беде, независимо от того, шла ли речь о нужде материальной или духовной, исходила ли просьба от праведных или грешных. Иисус никого не отвергал, принимая приглашения богатых людей и фарисеев, а также мытарей и грешников. И Его не раз корили за то, что Он разделял трапезу с грешниками (Мф 8, 10; 11, 19; 21, 31; 9, 10-13; Лк 7, 9.36-50; 15, 1-2.7.10; 19, 7).

 

Но Иисус недаром сказал, что «пришел призвать не праведников, но грешников» (Мф 9, 13; Мк 2, 17; Лк 5, 32). Он был суров к тем, кто, гордясь своей «праведностью», осуждал «грешников», нищих и язычников (Мф 29, 3.13-36; Лк 11, 42-52; 18, 9-14). Христос говорил о том, что «на небесах более радости будет об одном грешнике кающемся, нежели о девяноста девяти праведниках, не имеющих нужды в покаянии» (Лк 15, 7.10). Видение грешника в очах Божиих изображается в притче о блудном сыне (Лк 15, 11-32) и в некоторых других притчах, основной темой которых является божественной милосердие (Лк 13-15). Иисус отрицал существовавшие тогда критерии разделения людей на грешных и добродетельных. Он говорил об относительности даже таких неприкосновенных предписаний иудейского Закона, как соблюдении субботы (Мф 12, 8; Мк 2, 27; Ин 5, 6) и поклонение Богу только в иерусалимском храме (Ин 4, 20-21; 2. 13-17). Ибо «суббота для человека, а не человек для субботы» (Мк 2, 27). Осуждение Иисуса на смерть и требование того, чтобы Он был казнен римлянами, явилось следствием страха перед благой вестью безусловного божественного прощения и примирения. Эта проповедь могла поколебать основание, на котором покоилась власть предводителей иудейского народа. Когда Иисус был распят, всем показалось, что Бог благоволит книжникам и фарисеям. Но Всевышний не оставил Его во «власти смерти»» (ср. Деян 2, 27): Он пробудил от смертного сна «Перворожденного из мертвых» (Кол 1, 18; Деян 26, 23; Откр 1, 5) и дал ему воссесть одесную Себя. «Мы все свидетели сему», - говорит апостол Петр (Деян 2, 24-32). Итак, Иисус есть Господь, наделенным божественной властью. Бог подтвердил все, сказанное Иисусом об отношениях Творца и творения.

 

3. Его благовестие есть проповедь безграничной любви. Любовь Божия объемлет всех людей и приглашает их сделаться детьми Господа, чадами того, «кто повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных» (Мф 5, 45).

 

4. Именно поэтому заповедь любви названа Иисусом самой главной заповедью. «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем разумением твоим…Возлюби ближнего твоего, как самого себя» (Мф 22, 37.39). Любовь к Богу и любовь к ближнему соотносятся друг с другом уже в Ветхом Завете (Втор 6, 5; Лев 19, 18), и Христос возрождает это учение. Он делает его «новым законом» и «новой заповедью» (Ин 13, 34) не только потому, что оно является квинтэссенцией «Закона и пророков» (ср. Мф 22, 40; 7, 12; Лк 6, 31), но и потому, что Иисус придает этой любви новое значение и измерение.

 

Любовь Бога, Отца всех людей, требует любви ко всем человеческим существам, которые любимы Богом как Его дети. Для иудея времен Иисуса Христа ближним был только собрат по вере, его и требовалось любить. Для Иисуса же любить необходимо каждого человека: и грешника, и даже своего врага. Постепенно для Иисуса и апостолов становилось все более очевидным, что заповедь эта распространяется также на язычников и на последователей иных религий (самаритян, сиро-финикийцев, римлян и др.). Последователи Иисуса призваны любить друг друга, дабы «люди узнали, что они Его ученики» (ср. Ин 13, 35; 15, 12-17). Заповедь любви распространяется на врагов и преследователей: «Вы слышали, что сказано: люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего. А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас, да будете сынами Отца вашего Небесного, ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных. Ибо если вы будете любить любящих вас, какая вам награда? Не то же ли делают и мытари? И если вы приветствуете только братьев ваших, что особенного делаете? Не так же ли поступают и язычники? Итак будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф 5, 43-48).

 

Вместо того, чтобы воздавать злом за зло, ученики Христа должны творить добро (Мф 5, 38-42), прощая без меры и ограничения (Мф. 18, 21-22), как прощает Сам Бог (Мф 6, 12, молитва «Отче наш») и как Иисус простил тех, кто распял его на Кресте (Лк 23, 34). Это ни в коем случае не означает, что мы должны быть равнодушны или даже одобрять зло и несправедливость. Мы, скорее, призваны к прощению злых и несправедливых людей, потому что только такое отношение способно победить зло и примирить людей с Богом и друг другом.

 

Эта любовь не знает границ, потому что она является отображением любви Бога, который несет мир и прощение, и потому что она заключается в даровании себя без остатка Богу и ближним. Любовь не ищет своего, а наоборот, готова отдать все, что имеет: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин 15, 13). Иисус не ограничился лишь проповедью этой любви, но жил ею и пожертвовал Собой ради людей, в том числе своих врагов, прощенных Им на кресте.

 

Только по смерти и Воскресении Иисуса апостолы и первые христиане поняли, что суть жизни и учения Иисуса заключается в любви: любви Бога к нам и нашей любви к Богу и всем людям. Радикальность этого убеждения выразилась в том, что единственным критерием подлинности любви к Богу является любовь к ближнему (1 Ин 4, 20-21, как и все Послание Иоанна). Эта любовь действенная: «Дети мои! станем любить не словом или языком, но делом и истиною» (1 Ин 3, 18-19). «Любовь познали мы в том, что Он положил за нас душу Свою: и мы должны полагать души свои за братьев» (1 Ин 3, 16). И первые христиане, действительно, жили в братской любви друг к другу (ср. Деян 2, 42-46; 20, 7-11).

 

В размышлении о благовестии и жизни Иисуса, силой Святого Духа апостолы пришли к пониманию того, что Иисус избрал наилучший способ выражения божественной любви. Ведь Он был Сыном Божиим в особом и уникальном значении этого слова, и тем не менее Отец послал Его для того, чтобы сделать нас причастниками Своей любви. Ибо «Бог есть любовь» (1 Ин 4, 8-16). «Любовь Божия к нам открылась в том, что Бог послал в мир Единородного Сына Своего, чтобы мы получили жизнь через Него» (1 Ин 4, 9). Любящий Бог «стал плотью, и обитал с нами, полон благодати и истины; и мы видели славу Его, славу, как Единородного от Отца» (ср. Ин 1, 14). Иисус, Слово Божие, есть Откровение любви Божией, ибо Он – Его Сын. Это Откровение должно быть принято всем человечеством, так чтобы все люди, силой Духа Святого, действующей в Церкви и за ее пределами, могли приложить его к своей жизни.

 

В свою очередь апостол Павел подчеркивает, что только Дух Божий, посланный Иисусом после Его Воскресения (Ин 7, 37-38; 16, 7-15), дал нам возможность называть Бога нашим Отцом (Рим 8, 15; Гал 4, 6) и любить Его и ближних той любовью, которую мы получили от Бога (1 Фес 4, 9; Рим 5, 5; 15, 30; ср. 1 Ин 4, 7). В своем «Гимне Любви» Апостол Павел настаивает на том, что всякое наше действие судится по той любви, которую оно являет и без которой лишены смысла даже наиболее удивительные духовные дарования (1 Кор 13).

 

5. Христианские догматы выражают понимание личности и дела Иисуса Христа в контексте противостояния религиозным и философским течениям соответствующих эпох. Они имеют целью сохранение новозаветной веры в меняющемся культурном контексте.

 

6. Христианство есть следование путем любви, источником которой является Сам Бог (1 Ин 4, 7). Этот путь открыт нам в благовестии, жизни, смерти и Воскресении Иисуса, Сына Отчего. Церковь Христова основывается на этой любви и живет ею.

 

Власть церковных иерархов является, в первую очередь, служением общине учеников Христовых по образу любви, живущей в Самом Боге. Руководить Церковью невозможно без любви к Иисусу, которая может потребовать несения тяжелого бремени (ср. Ин 21, 15-17: «Петр, любишь ли ты Меня? … Паси овец моих»). Христианское общение любви ни в коем случае не должно быть обращено лишь к верующим, ибо так любовь превратится в своеобразный «духовный нарциссизм». По сути своей, это общение есть свидетельство, «да уверует мир» (ср. Ин 17, 21). Обязанностью каждого христианина и христианских общин является проповедь любви, служение справедливости и миру, хотя на практике этот идеал вряд ли может быть полностью достигнут. Каждый должен постоянно, вновь и вновь стремиться к нему, сообразно с полученными дарами. К сожалению, христиане и христианские Церкви в ходе человеческой истории не всегда хранили верность этому идеалу, о чем можно только сожалеть.(73) Но благовестие Иисуса никогда не потеряет своей актуальности и будет побуждать Церковь жить по закону любви и трудиться ради умножения ее в мире, борясь с религиозной, расовой и социальной дискриминацией. Необходимо всеми силами противостоять «первородному греху» эгоизма и ненависти. Каждый христианин, безусловно, призван Иисусом к тому, чтобы внести свой вклад в распространение евангельской любви.

 

Экскурс: ислам и любовь Божия

 

Утверждение, что любовь к Богу и ближнему является основной заповедью христианства, не означает, что другие религии и, в особенности, ислам игнорируют эту двойную заповедь. Да и не всякий, говорящий о любви и живущий по ней, в том или ином смысле является христианином. В исламе существует путь любви, практикуемый многими мусульманами, обычно без всяких ссылок на учение Иисуса.

 

1. В Коране имеется весьма немного стихов, говорящих о любви Бога к человеку (Бог – «милосердный, любящий»: wadыd (дважды: Сура 11, 90; 85, 14), Бог «одарил» Своей любовью (mahabba) Моисея (Сура 20, 39). Также мало пишется и о любви человека к Богу (четырежды: Сура 2, 165; 3 31; 5, 54). Имеются еще два стиха, говорящих о взаимной любви между Богом и людьми, «которых Он будет любить и которые будут любить Его» (Сура 5, 54: в контексте джихада (dschihвd), понимаемого здесь как физическая борьба против неверных, «священная война»). Во всяком случае, на основании этих стихов мы не можем сказать, что любовь Бога к человеку и человека к Богу занимает ключевое положение в исламе. Центром коранического учения является Бог, единый и единственный, справедливый и милосердный Судья. Однако мусульмане вполне могут черпать вдохновение в том учение о любви, которое раскрыто в Коране.

 

2. И в первую очередь потребность в этом испытывают исламские мистики – суфии. Начиная с замечательного примера Раби`а (Rвbia) в 8-м веке по РХ, суфии являют собой образ того, как любовь к Богу (скорее, чем любовь Бога к человеку) может лечь в основу отношений с Творцом. Этот «путь любви», которым шли великие суфии первых столетий исламской истории, был перенят и ортодоксальным исламом, прежде всего благодаря Мухаммеду Аль Газали (al-Ghazвli, сконч. 1111),. Он подчеркивал, что только Бог заслуживает любви (mahabba), которая по праву считается кульминацией духовных исканий. Позднее идеал любви к Богу распространился во всем исламском мире благодаря деятельности религиозных братств. Он стал важной темой медитации, и официальный ислам не имел ничего против.

 

Можно сказать, что эта любовь к Богу содержит в себе характерные для ислама черты. Она главным образом воспринимается как любовь человека к Богу, и в меньшей степени как любовь Бога к человеку. Ведь любовь рассматривается как стремление к тому, чего недостает, а Бог, согласно исламскому вероучению, свободен от подобной «зависимости». Любовь в исламской трактовке обозначает стремление приблизиться к Богу. При этом любая возможность единения между Богом и человеком решительно отвергается исламом. В конечном итоге, эта любовь к Богу может потребовать и любви к ближнему, которая тем не менее не может и не должна ставиться в один ряд с любовью к Творцу. Часть мусульманских мистиков, среди которых были Раби'а и Аль Газали, придерживались убеждения, что в стремлении целиком и полностью посвятить себя любви к Богу необходимо как можно дальше дистанцироваться от всего сотворенного.

 

 

2. Христианство как путь к полноте человека и человечества

 

1. Для каждого верующего, будь то христианин или мусульманин, человек – это «дело рук Божиих», он создан по Его «образу и подобию» и к Нему возвращается. В этом заключается основное призвание каждой человеческой личности и всего творения, жаждущего избавления от любых форм несвободы, дабы войти в полноту божественной славы (Рим 8, 19-25; Сура 81; 82; 99; 101). Это общее призвание обосновывает принципиальное равенство всех людей, превосходящее расовые, социальные и религиозные различия.

 

2. Положение, которое в общем здании мусульманской веры занимает Коран, соответствует тому положению, которое в христианстве отведено личности Иисуса, Самого Слова Божия. При этом христианство является, прежде всего, не учением, но путем следования за Христом. Каждый человек призван к тому, чтобы сделаться сыном Божиим по усыновлению в Иисусе (Еф 1, 5). Между Творцом и Его творением существует взаимная любовь. Творец – Отец, а люди – Его дети. Глубина этих взаимоотношений значительно превосходит связь между рабом (`abd) и господином (rabb). Христианин призван к тому, чтобы любить всех людей, потому что все мы – братья и сестры Иисуса и дети единого Отца.

 

Любовь к Богу и ко всем людям является единственным подлинным назначением каждого человека. Она намного превосходит естественную любовь между людьми, ибо Иисус говорит не воздавать злом за зло, но всегда прощать и любить даже своих врагов. Никто не способен достичь такой любви своими силами. Она есть дар Божий. Дар этот заключается в способности любить братьев и сестер той любовью, которой их любит Бог. Сам Иисус жил этой любовью до Своей смерти на кресте. Отказ от веры в такого Бога, каковы бы ни были субъективные обоснования, предлагаемые атеизмом, означает отрицание человеком главного смысла своего существования.

 

3. Мусульмане и христиане находятся на пути к Царству Божию. Но исполнение человека в этом мире никогда не будет окончательным. Надежда на достижение совершенной полноты является великой силой, ведущей вперед человека и человечество. Прогресс во всех его измерениях будет возможен до конца времен, а в том, что касается отдельно взятой личности, до перехода в мир иной. Смерть воспринимается некоторыми как доказательство напрасности и бессмысленности человеческой жизни, но для верующих смерть Иисуса на кресте открывает путь к Его и всеобщему Воскресению. Она превращает кончину Иисуса в победу над смертью. Конец человеческой жизни и конец мира в Последний День открывает путь к вечной жизни и к обретению совершенной полноты. Тогда каждый будет видеть Бога лицом к лицу, явится новое небо и новая земля. И тогда человечество и все творение достигнет своего исполнения (ср. Рим 8, 22-23).

 

4. Достоинство человека основывается на его создании по образу Божию (Быт 1, 26-27, цитируемое в 1 Кор 11, 7; Кол 3, 10; Иак 3, 9) и по образу Христову (Ин 1, 3; Рим 8, 29; 1 Кор 8, 6; Кол 1, 16; Евр 1, 2). Поэтому человек ни в коем случае не должен превращаться в средство для достижения цели. Его права должны быть уважаемы любой властью: светской, религиозной, социальной и политической.

 

Но достигнуть полноты человек может лишь, находясь в сообществе свободных и независимых личностей. Поэтому семья и другие формы совместной жизни играют ключевую роль. Права каждого отдельно взятого человека и всего общества должны находиться в гармонии. Объединения людей, светские и религиозные, служат общему благу только тогда, когда они уважают достоинство каждого своего члена.

 

Экскурс: мусульманский гуманизм

 

Христианство не является единственной религией, предлагающей целостный взгляд на человека, его происхождение и судьбу. На то же звание претендует и ислам. Исламский гуманизм имеет много общего с христианским. Но благодаря тому, что христианский гуманизм основан на Христе, а мусульманский на Коране, имеются существенные различия в расстановке акцентов.

 

Коран учит: Бог сотворил человека «Своими руками» (Сура 38, 75), сформировал его из глины (Адам: Сура 7, 12; 23, 12; 32, 7); кроме того, часто говорится о создании людей из мужского семени (Сура 18, 27; 22, 5; 32, 8; 80, 19). Также Бог вдохнул в него Свой «дух» (Сура 15, 29; 32, 9; 38, 72). Известный хадис, упоминаемый ибн Хабналем, учит подобно книге Бытия (Быт 1, 26), что человек был создан по образу Божию.

 

Человек сотворен для того, чтобы поклоняться единому Богу, служить Ему, слушаться хвалить, славословить и благодарить Его (Сура 4, 1; 51, 56; 3, 190-191; 7, 172; 30, 17-18). Он – смертное создание (bashar), нередко бунтующее. Тем не менее, ему поручено свидетельствовать о вере в единого Бога (Сура 7, 172-173).

 

Отрицающий веру в единого Бога подобен животным (Сура 25, 44; 8, 55; 22, 18). Человек же имеет более высокий статус: только Адаму Бог открыл имена всех зверей, а ведь они не известны даже ангелам (Сура 2, 31-33). Поэтому Бог потребовал от ангелов пасть ниц перед Адамом сразу после его сотворения. Один сатана (Iblоs) отказался сделать это (Сура 15, 31; 18, 50; 19, 44; 20, 116; 38, 74). Человек – царь сотворенного мира, ответственность за который он несет перед Самим Творцом (Сура 14, 32-33; 16, 12-14; 22, 65). Он – «наместник Божий на земле» (Сура 2, 30).(74) Это высказывание часто цитируется мусульманскими авторами, которые отстаивают идеи исламского гуманизма.75

• (68) Ряд мусульман считает, что подлинное, неискаженное евангелие, изначально открытое Иисусу, есть недавно обнаруженное Евангелие от Варнавы. В действительности, последнее представляет собой фальсификацию 16-го века, сделанную либо одним андалусским мусульманином, насильственно обращенным в христианство, либо неким адептом ислама, жившим в Венеции. Ср. Christine Schirrmacher, Der Islam, Т.2 (Neuhausen/Stuttgart: Hдnssler, 1994), сс. 268-289.
• (69) Al-Wвdi al-Muqaddas (Святая долина), Каир, Dar al-Maвrif, 1968. Английский перевод: The hallowed valley. A Muslim Philosophy of Religion. Cairo 1977.
• (70) Ср. там же, с. 31.
• (71) Говоря о любви к Богу, Коран также употребляет слова с сильной эмоциональной окраской: mahabba, mawadda, rahma.
• (72) Этот аспект был хорошо сформулирован великим мусульманским ученым Аль-Бируни (al-Bоrыnо). Ср. также соответствующие цитаты в главе «Триединый Бог», а также в главе «Божество Иисуса Христа».
• (73) См. главу «Церковь».
• (74) Ср. Сура 2, 30: «Вот твой Господь сказал ангелам: "Я установлю на земле наместника"».
• (75) В своем размышлении над Сурой 33, 72 известный современный мыслитель Мухаммед Тальби (род. в 1921 в Тунисе) говорит о том, что Бог предложил дар веры и ответственности за мир (amвna) земле и горам, но они отвергли его, а человек был слишком глуп и принял. В этом принятии Тальби видит трагическую сторону человеческого предназначения (см. Comprendre [Paris], №98, ноябрь 1970).